Опасный мужчина - Страница 120

К оглавлению

120

— Ты плачешь, Венера?

— Это не слезы.

Он улыбнулся:

— Ну конечно. Это, должно быть, дождь.

— Ник.

Она сжала его руку, поднесла к своей щеке, посмотрела на Ника.

— Почему ты хочешь, чтобы я уехала с тобой?

— Ты знаешь почему.

— Нет, не знаю. Должна быть серьезная причина — ты можешь назвать ее?

— Наверно, ты хочешь услышать эти слова?

— Да. — Ее губы дрогнули. — Я должна их услышать. Произнеси их, Ник.

— Хорошо, черт возьми, — я люблю тебя. Кажется, я люблю тебя с того дня, когда ты едва не утонула в Салинес-Ривер. Ты стояла тогда мокрая, дрожащая, в прозрачной блузке. Господи! Мы можем пойти куда-нибудь?

— У меня есть комната в гостинице «Виктор»…

Игнорируя протесты возмущенного Диего и взгляды гостей, они вышли из зала. Волосы Тори падали ей на плечи, щеки девушки сохранили следы слез. Покинув Астор-хаус, они отправились в гостиницу. Оказавшись в комнате, Ник подхватил Тори, отнес к кровати, принялся нетерпеливо развязывать ленточки и расстегивать крючки. Наконец она остановила его, сказав, что сделает это сама.

— Я ждал шесть месяцев, и мое терпение истощилось, — раздраженно проворчал Ник, заставив Тори засмеяться. — Позволь мне сделать это. Я куплю тебе новое платье…

Платье исчезло, обнаженный Ник упал на Тори. Через открытое окно в комнату врывались соленый ветер и шум прибоя. Тори держала Ника в своих объятиях, а он целовал ее лицо, шею, грудь; потом она прижалась к Нику еще крепче и сказала, что любит его, что всегда любила его и никогда не захочет с ним расстаться.

Когда он проник в Тори и утолил ее жажду, она поняла, что будет всегда желать его, что не сможет быть счастлива с другим мужчиной. Все страхи и тревоги, месяцы неопределенности и пустоты начали отступать. Ник обнимал Тори, двигался внутри ее, шептал, что любит, что она божественно красива, что он скучал по ней…

Эпилог

Как жаль, что все это закончилось, с грустью подумала Тори и вздохнула. Син уехал так скоро, этим утром его пароход покинул гавань Сан-Франциско. Она вспоминала, как он, улыбаясь ей, поднимался по трапу.

В ее ушах продолжали звучать его последние слова: «Гораздо лучший выбор, Тори. Тебе требуется вызов…»

Она поняла, что он имел в виду. Наверное, он был прав. Питер Гидеон свел бы ее с ума своей борьбой за улучшение общества. Да, она интересовалась женскими правами, была сторонницей трезвости, но обнаружила, что нечто другое кажется ей более важным.

— Корабль твоего кузена уже отплыл, querida!

Тори подняла голову и улыбнулась сквозь слезы.

— Да. Син отправился в Бостон. Я не могу поверить, что это время пролетело так быстро. Он провел здесь три месяца, показавшихся мне несколькими днями.

— Ты жалеешь, что не поплыла с ним в Бостон?

Он обнял девушку, поднял согнутым пальцем ее подбородок. Солнечный свет ослепил Тори, и она заморгала. Они находились в гостиной небольшого дома, построенного Ником на его земле в Сьерре среди старых сосен и кедров, ветви которых рождали при ветре чудесные мелодии.

Улыбнувшись, она покачала головой:

— Нет. Я не хочу расставаться с тобой.

Это было правдой. Ник Кинкейд, ее красивый муж с янтарно-золотистыми глазами и опасной улыбкой, от которой ноги Тори начинали дрожать, значил для нее буквально все. Она любила прикасаться к нему, смотреть на него, ощущать вкус его кожи. Ничто не могло изменить ее чувств и тех ощущений, которые он пробуждал в ней. Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы, ликуя оттого, что он прижал ее к себе так крепко, словно не собирался отпускать.

— Те llevo en el alma… eres toda mi vida…

Когда его хриплый шепот стих, он отпустил Тори и, улыбаясь, скользнул взглядом по ее лицу.

— А как насчет преподобного Гидеона? Ты говорила ему, что он твоя жизнь?

— Нет — только тебе! Конечно, я никогда не говорила ему этого. Не знаю, почему я думала, что люблю его. Я уверена, он не удивится и не испытает сильного разочарования, когда Син вернет ему кольцо. Я отдала его Сину и попросила передать Питеру, а еще сообщить, что я встретила другого человека. Конечно, кузен обрадовался этим переменам.

Взгляд Ника стал насмешливым.

— Син действительно сказал об этом один или два раза, хотя мне определенно показалось, что он еще не обрел полной уверенности в том, что ты поступила правильно — даже после того, как напился на нашей свадьбе и отключился во время обеда. Кузен невесты, спящий в нашей гостиной во время брачной ночи, — это нечто новое в моей жизни.

— Джесси организовала для нас чудесную свадьбу, однако Диего никак не мог смириться с происшедшим. По-моему, Син старался нейтрализовать своей любезностью враждебность Диего. Думаешь, мой брат когда-нибудь простит тебя?

Пожав плечами, Ник улыбнулся:

— Со временем. Ведь он сам предложил дать в суде показания в мою пользу.

— Да, я не забыла это. Я испытала облегчение, потому что ты был готов самостоятельно разрешить эту проблему и застрелить глупцов, желающих завладеть твоей землей. Какая наглость — попытаться украсть твою землю, подделав документы. Хорошо, что Диего располагал бумагами, подтверждавшими продажу тебе этой земли, судье осталось лишь подтвердить твои права на участок. Мы можем остаться здесь навсегда.

Он посмотрел на нее, и выражение его глаз изменилось, они стали беспокойными; у Тори защемило сердце.

— Ник, в чем дело? Что-то случилось?

— Нет, все в порядке. Господи, Тори, дела идут лучше, чем когда-либо. Прииски дают золотоносную породу, инвесторы обивают мой порог. — Он замолчал, нахмурился. Тори попыталась справиться с охватившим ее беспокойством. — Черт возьми, это совсем не то, что мне нужно.

120